Биологический каталог




История биологии с древнейших времен до начала XX века

Автор Л.Я.Бляхер, Б.Е.Быховский, С.Р.Микулинский и др.

назван методом непротиворечащих примеров, когда в качестве «докавательств» принимался перечень явлений, объяснением которых может служить некоторое, единое для всех них априорное допущение. Чем больше таких явлений удавалось отыскать тому или иному автору, тем большее удовлетворение он испытывал от такой мыслительной операции, тем более убедительным он считал свое «доказательство». О логическом дефекте подобной аргументации Энгельс писал:

«...Одно правильное чередование известных явлений природы может породить представление о причинности, ...однако эдесь еще нет доказательства, и постольку юмовский скептицизм был'бы прав в своем утверждении, что регулярно повторяющееся post hoc никогда не может обосновать propter Ьос»Однако во времена Дарвина еще не пришло время убедительного решения проблемы экспериментальным путем, т. е. тем единственным методом, которым она вообще может быть разрешена,

В «Очерке 1844 г.», наброске будущего «Происхождения видов», Дарвин предположительно говорил о возможности наследования результатов упражнения или неупражнения органов и высказывал сомнения в наследуемости изменений, вызванных действием климата и пищи, и особенно механических повреждений. В последующих' изданиях «Происхождения видов» и в книге «Изменения домашних животных и культурных ра/стений» он не раз возвращался к этому вопросу и то допускал наличие прямого приспособления, то выражал сомнения в его возможности. Очень выразительны сомнения Дарвина, когда он колебался между допущением унаследования результатов упражнения и возможностью объяснить то же явление деятельностью естественного отбора. «Когда мы узнаем, что у младенцев задолго до их рождения кожа на ладонях ж на подошвах бывает толще, чем на всех прочих частях тела,— ...мы, естественно, склонны приписать это явление унаследованию последствий продолжительного употребления или давления. Соблазнительно распространить тот же взгляд даже на копыта млекопитающих; но кто возьмется решить, до какого предела естественный отбор мог содействовать образованию структур, столь очевидно важных для животного?»2 Во> многих случаях (изменения черепа у рогатого скота ниата и у бульдога, срастание пальцев у однокопытных свиней, развитие хохла и вздутогэ черепа у польских кур и зоба у голубя-дутыша) Дарвин решительно сомневается, можно ли эти изменения приписать определенному действию внешних условий. «Степень изменений, которым подверглись животные и растения Е домашнем состоянии, не соответствует степени,, в какой они подвергались действию изменения условий... Голубь изменился в Европе, пожалуй, больше всякой другой птицы; а между тем это местный вид, и он не подвергался влиянию никаких необычайных перемен в условиях... Мы приходим к глубокому убеждению, что ...природа вариации лишь в слабой степени зависит от условий... и... гораздо более зависит от наследственной природы или конституции» *.

Дарвин не ставил задачей выяснить непосредственные причины отдельных неопределенных изменений. В конечном счете этими причинами,, как он считал, являются воздействия окружающей среды, но направление возникающих изменений не обязательно должно зависеть от характера внешних воздействий. «Мы ясно видим,— писал Дарвин,— что природа условий имеет в определении каждого данного изменения подчиненное значение по сравнению с природой самого организма; быть может, она имеет не большее значение, чем имеет природа той искры, которая воспламеняет массу горючего материала, в определении свойства (вены1 К. Маркс и ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 545.

* Ч. Дарвин. Соч., т. 4. М., Изд-во АН СССР, 1951, стр. 677.

' Там же, стр. 669—670.

гят

296

хивающего) пламени»'. Приводя в другом месте то же сравнение. Дарвин заметил, что «характер пламени зависит от горючего материала, а не от искры» 2.

Перечислив довольно много примеров, которые могут быть предположительно отнесены к категории унаследования результатов непосредственного влияния внешних условий, Дарвин высказал в форме вопроса ?следующее глубокое соображение: «Как мы можем объяснить наследственные эффекты упражнения или неупражнения органов? ...Каким образом употребление или неупотребление какой-нибудь определенной части тела или мозга может так влиять на маленькую группу воспроизводящих клеток, расположенных в отдаленной части тела, что существо, развивающееся из этих клеток, унаследует признаки одного или обоих родителей?» 5 На этот 'вопрос действительно мыслим один из двух ответов: или. следует признать, что такое отдаленное влияние телесных клеток на половые с адекватным изменением последних невозможно, яли, допустив возможность такого влияния, попытаться дать подобному воздействию хотя бы гипотетическое объяснение. Дать первый отрицательный ответ Дарвин не решился: слишком широко было распространено убеждение в наследуемости приобретенных изменений. Оставался второй путь, и Дарвин пошел по нему, предложив «временную», как он ?сам ее назвал, «гипотезу пангенезиса».

Эта гипотеза была построена на тех соображениях, которые за :2300 лет перед тем высказал Гиппократ. В число своих предшественников Дарвин с некоторыми оговорками включил Рея, Бюффона, Бонне, "Спенсера и Мантегаццу. Впрочем, представления Дарвина особенно близки взглядам Мопертюи. Гипотеза пангенезиса покоится на допуще-.нии существования субмикроскопических зародышей — геммул, способных перемещаться по циркуляторным системам из всех частей тела в половые клетки. Геммулы, собирающиеся в половых клетках, передают в них те 'изменения, которые возникают в разных частях тела, так что потомки, развившиеся из этих половых клеток, получают соответственно ^измененные признаки. Позднее Дарвин, как писал К. А. Тимирязев, который с самого начала, несмотря на весь свой пиетет к Дарвину, ?отнесся к гипотезе пангенезиса резко отрицательно, «сам произнес над ней такой строгий приговор: «It is all rubbish to have speculated .as I have done» '.

О своих колебаниях в оценке относительного значения естественного отбора и прямого приспособления Дарвин говорил сам. Первоначально он обращал внимание на эволюционное значение только отдельных признаков строения животных и растений, но выражал уверенность, что в дальнейшем будет доказана полезность и тех образований, при-•способительное значение которых пока оставалось невыясненным. Уступки, которые он первоначально сделал сторонникам прямого приспосо--бления, Дарвин считал временными, так как полагал, что в дальнейшем :круг явлений, которые получат объяснение не с точки эрения наследования приобретенных изменений, а на основе принципа естественного

1 Ч. Дарвин. Соч., т. 3, стр. 277. Е Там же, т. 4, стр: 673. * Там же, стр. 736.

4 «Эти спекулятивные идеи, которые я себе позволил,— просто мусор». Слова Дарвина {в переводе Тимирязева) взяты из письма к Гексли. См. Л. А. Тимирязев. Соч., т. 9. M., Сельхоз-гиз. 1939, стр. 102.

отбора, должен неуклонно расширяться. При всем том Дарвин неоднократно, особенно в последние годы жизни, возвращался к мысли о том, что он, быть может, недостаточно отмечал значение для эволюции тех воздействий, которые организмы испытывают под влиянием окружающей среды.

Эти размышления в первую очередь относились к вопросу о причинах наследственных изменений, служащих материалом для естественного отбора.

Искусственный отбор

Уделяя наибольшее внимание неопределенным изменениям, Дарвин тем самым брал на себя обязанность объяснить факт закономерных преобразований живых существ в процессе эволюции, факт изумительной приспособленности организмов к условиям их существования. Решение этого кардинального вопроса эволюционной теории, который эволюционисты додарвнновского периода даже не ставили, было облегчено успехами практики растениеводства и животноводства, владеющей методом произвольного изменения культурных растений и домашних животных. Этот метод в области разведения растений и животных Дарвин назвал искусственным отбором.

Отмечая у домашних животных и культурных растений наличие признаков, отвечающих хозяйственным потребностям или эстетическим склонностям человека, Дарвин обратил внимание на то, что эти признаки только в редких случаях могли возникнуть внезапно. «Я полагаю,— писал Дарвин,— что в этом. надо видеть больше, чем одну только из -менчивость. Мы не можем допустить, чтобы все породы возникли внезапно столь же совершенными и полезными, какими мы их видим теперь... Ключ к объяснению заключается во власти человека накоплять изменения путем отбора» !.

Среди многообразных признаков, имеющихся у. культурных растений и домашних животных, человек отбирает те, которые считает для себя нужными. Одновременно с отбором производителей, обладающих в наиболее выраженной форме тем свойством, которое хотят усилить в новой породе, человек уничтожает весь остальной приплод, в котором эти свойства недостаточно выражены. Чем жестче производится такая браковка, т. е. чем более строгие требования предъявляются к оставляемым для размножения производителям, тем эффективнее будет результат отбора. Скрещивая между собой особи, обладающие намеченными к воспроизведению и усилению свойствами, получают формы, у которых из поколения в поколение желательный признак выражен все более резко. Так были созданы разнообразные породы кур, от карликовых куропе-рых себрайтов до японской породы, петухи которой имеют хвост длиной более 2 м; множество яйценоских и мясных пород; удивительные по расцветке, форме головы, клюва и ног породы голубей; разнообразные породы собак, от громадных догов до крошечных болонок; разные породы рогатого скота — молочная, мясная и рабочая; различные породы овец, свиней и т. д. Аналогичным образом человек создал великое многообразие сортов сельскохозяйственных и декоративных растений.

я Ч. Дарвин. Соч., т. Э. стр. 290.

29»

Борьба за существование

Сложнее обстоит как будто бы дело с эволюционным процессом в естественном состоянии. «Каким образом достигли такого, совершенства эти изумительные приспособления одной пасти организма к другой и к условиям жизни или одного организма к другому?» — спрашивал Дарвин.— «Мы видим эти прекрасные взаимные приспособления особенно ясно в организации омелы и дятла и только несколько менее очевидно в жалком паразите, прицепившемся к шерсти четвероногого или перьям птицы, в строении жука, ныряющего под воду, в летучке семени, подхватываемой дуновением ветерка; словом, мы видим эти прекрасные-приспособления всюду и в любой части органического мира»

Что же является источником целесообразной организации и жизнедеятельности живых существ? Как представить себе возникновение и: закрепление новых форм, сохраняющихся в данных условиях существования и дающих начало новым разновидностям, а затем новым видам и более крупным систематическим подразделениям? Ответом на эти вопросы служит учение Дарвина о борьбе за существование и естественном отборе.

Мнимое мальтузианство Ч. Дарвина

О «борьбе всевозможных существ, притязающих на существование», почти за 150 лет до Дарвина говорил Лейбниц, о «борьбе всех против всех» писал Локк. Дарвин с присущей ему скромностью отметил, что-идеей борьбы за существование, вытекающей из фактов интенсивного-размножения, он обязан Мальтусу, книгу которого «О народонаселении*, он прочел в 1836 г. Мальтус утверждал, что размножение людей идет в геометрической прогрессии, а прирост, средств ч к, существованию — в арифметической, так что благосостояние населения непрерывно -уменьшается. Маркс и Энгельс, а затем Бебель и Чернышевский справедливо писали, что реакционное учение Мальтуса пытается снять с буржуазии ответственность за прогрессирующее обнищание эксплуатируемых классов и возлагает ответственность за это обнищание на самих трудящихся, которые «неразумно размножаются».

Именно Дарвин, как отметил К. Маркс, по существу опроверг утверждение Мальтуса, показав, что размножение растений и животных, служащих для удовлетворения потребностей человека в нище и одежде, происходит не в арифметической, а в геометрической прогрессии. Ог устройства человеческого общества зависит, чтобы прогрессия умножения средств к существованию была не ниже, а выше прогрессии размножения самого человека.

О преемственности идей Мальтуса и Дарвина можно было бы не-говорить, если бы сам Дарвин не упомянул об этой мнимой преемственности. Знакомство с недавно опубликованными записными книжками Дарвина позволяет с полной уверенностью утверждать, что Дарвин пришел к мысли о борьбе за существование как основе естественного отбора независимо от Мальтуса и высказал ее до прочтения книги по1 ч. Дарвин. Соч., т. 3, стр. 314. 300 следнего. При этом идею борьбы за существование, неправильно примененную Мальтусом к человеческому обществу, Дарвин применил именно )в той области, где она действительно играет роль, именно: в области .эволюции животного и растительного мира.

Формы борьбы за существование

Дарвин употреблял понятие борьбы за существование в весьма широком смысле и пользовался им как метафорой, «включая сюда зависимость одного живого существа от другого»1 и от неорганической -среды.

Борьба с силами окружающей неживой природы сводится к тому, что если при очень резких изменениях этих условий (наводнения, засухи, морозы) могут погибнуть все особи какого-либо вида в данной местности, то при изменении условий, не носящем такого катастрофического характера, гибнут только те особи, которые недостаточно приспособлены к подобным изменениям внешних условий, и выживают наиболее приспособленные.

Борьба за жизнь между организмами может иметь характер подлинной борьбы или же разного рода конкуренции. Борьба в форме активного уничтожения проявляется прежде всего при межвидовых отношениях, когда одни организмы поедают или уничтожают других; таковы взаимоотношения между травоядными животными и растениями, между хищниками и их жертвами, между паразитами и их хозяевами. Результатом межвидовой борьбы может быть или полное истребление одного вида другим, или гибель наиболее слабых, менее защищенных от истребления особей, т. е. наименее приспособленных к жизни по соседству с опасными для их жизни видами. Межвидовая борьба выливается также в форму конкуренции, за свет и влагу (у растений), за пастбища и места охоты (у животных). Одним из факторов межвидовой борьбы является различие в интенсивности размножения, которая может быть весьма мощным приспособительным признаком. Многие рыбы откладывают сотни тысяч и миллионы икринок, из которых далеко не все дают начало малькам, а из последних до взрослого состояния доживает совсем ничтожный процент. Дарвин показал, что и у медленно размножающихся организмов их численность ограничивается борьбой за существование. Если принять (с преуменьшением), что каждый слон дает за свою жизнь 6 детенышей, то через 750 лет потомство одной пары слонов составило бы 10 млн особей; на самом деле численность слонов на Земле очень невелика.

Формы зависимости между различными организмами могут быть очень сложными. Дарвин, в частности, привел пример зависимости урожая клевера от количества кошек в данной местности. Цветки клевера опыляются шмелями. Числен

страница 52
< К СПИСКУ КНИГ > 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105

Скачать книгу "История биологии с древнейших времен до начала XX века" (9.85Mb)


[каталог]  [статьи]  [доска объявлений]  [обратная связь]

п»ї
Химический каталог

Copyright © 2009
(03.12.2022)